А у Меня совсем другая школа,
И плохо Школе Божьей быть одной,
Я - ученик не только комсомола,
Я - ученик и "партии родной".

Земля не лишь Корабль, не только Сцена,
Она еще и Божеская Школа,
Где учат, что есть Радость, что Измена,
А что уже начатки Произвола.

Вы скажете:"Начала!" Я ж:"Начатки."
Чтобы творить Космическое "Зло",
Бог должен надевать, увы, перчатки,
Иначе все разрушиться б могло.

Бесхитростным премудростям уча,
А в жизни у землян ведь все возможно,
Всевышний не рубил людей с плеча,
А обучал их очень осторожно.

Учил тому, что есть здесь жизнь, что - смерть,
Что есть предательство, а что - и Божья слава,
Что есть спираль, а что и круговерть,
Что есть земное, а что Божье право.

В церковно-приходской российской школе
Все изучали только Аз и Буки,
И спрашивали мы Творца:"Доколе
Нам жить, Учитель наш, не по науке?"

В России Церковь очень отставала
От времени запросов, как в деревне,
Сознательно учиться не давала,
Язык избрав для службы очень древний.

Учили не мозги в нас, а сердца,
А также очень задницу учили.
А что б начать с другого им конца?!
Ведь их бы всех тогда разоблачили!

Колени до сих пор мои болят,
Когда дела со школой были плохи,
А дети, как нарочно, часто злят,
В углу стоял я на сухом горохе.

И зад болит от плетки, от ремня,
А лоб болит от кулаком удара.
Россия обучала так меня,
Она ж - мать поэтического дара.

И Я ее за все благодарю,
За то, что плетью били нас татары.
Я благодарен и царей Царю,
И матери моей за все удары.

Вам, может, слышать это и смешно,
Что в детстве мне пришлось так унижаться,
На маму обижаться мне грешно,
Хотя я не могу не обижаться.

В душе моей проклятая обида.
Она в душе засела, как заноза.
Могу не обижаться я для вида,
Но жизнь есть жизнь. Жизнь - это все же проза.